Мы решили провести интервью со специалистами нашей компании и рассказать, как они пришли в профессию, что их вдохновляет, и с какими сложностями они сталкиваются в процессе работы над проектами. В нашей беседе принимают участие архитекторы-реставраторы Анастасия Богуславская и Сергей Гиршевич, инженеры-конструкторы Юрий Лобанов и Мария Сосунова, Сергей Кольцов — инженер систем отопления, а также Марат Мезенцев — Инженер вентиляционных систем, кондиционирования, водоснабжения и водоотведения.

Как вы пришли к своей профессии? Что повлияло на ваш выбор?

Анастасия, архитектор-реставратор:

Я училась в физико-математическом лицее, но мне очень хотелось рисовать, заниматься творчеством. Мне удалось попасть в профильную школу, где в 10−11 классах каждый день были уроки рисования. Когда я усвоила принципы создания форм в двух, а затем в трёх измерениях, захотелось чего-то большего. Ответом стала архитектура, которая предполагает работу в четырех измерениях: ты не просто создаёшь фэнтезийные миры, ты проектируешь пространства для живых людей, которые будут с ними взаимодействовать. Выход в социальное измерение налагает ответственность, жесткие ограничения, но результат того стоит. Я поступила в инженерно-строительный институт (МИСИ), закончила факультет архитектурной реставрации и связала свою дальнейшую жизнь с этой профессией.

Сергей, архитектор-реставратор:

Изначально решение связать свою жизнь с архитектурой было достаточно спонтанным. После школы нужно было выбрать достойное занятие, и выбор пал на это ремесло. 5 лет проучился в строительном колледже, потом пошёл в институт. По мере обучения я вовлекался в процесс и всё больше и больше утверждался во мнении, что сделал правильный выбор. Каких-то изначальных склонностей и предпосылок у меня не было. Я попробовал — мне это понравилось, и теперь даже не представляю себя вне этой профессии.

Строительство — это важная отрасль нашего государства, специалисты строительной направленности всегда востребованы, поэтому, когда заканчивал школу — выбрал это направление. Пошёл учиться в ПТУ по специальности «плотник-реставратор деревянного зодчества», далее — в техникум по специальности «реконструкция и техническая реставрация зданий», затем, уже работая проектировщиком в проектном институте, получил высшее образование. Почему именно проектировщиком? Наверное, потому, что рабочие процессы происходят в более комфортных условиях.

Анастасия.: Мне всегда нравилось решать сложные задачи. В архитектурной реставрации очень много ограничений, и поначалу кажется, что поставленные задачи невыполнимы, но затем ты концентрируешься на них и постепенно находишь решение.

Сергей.: Больше всего мне нравится исследовательская часть моей работы. Прежде чем приступать к проектированию, реставраторы проводят целое историческое расследование: кто, когда, зачем принимал в прошлом те или иные решения о возведении объекта, его дальнейшей судьбе. Такие исследования являются, с некоторыми оговорками, научной деятельностью, и в них я погружаюсь наиболее охотно.

Юрий.: Для меня самое лучшее — это создавать, а затем видеть, как твои решения воплощаются в жизнь. Первое время доходило до «мурашек по коже», когда приходишь на объект при ведении авторского надзора, смотришь: этаж в кирпиче вырос, потом ещё один, и делается всё это по проекту, который разрабатывал именно ты.

Марат: Нравится творческая составляющая работы, процесс принятия нестандартных решений, 3D-моделирование инженерных систем.

Мария: Решать нестандартные инженерные задачи. А реставрация — это чаще всего именно такие задачи. Особенно трепетно заходить в здания, к которым приложила руку: которые стоят на мной запроектированных или усиленных по моим проектам фундаментах, стенах, сводах.

Еще моя работа позволяет проникать в закрытые помещения, например, под историческую сцену Малого театра или в закулисье театра Вахтангова, или в огромные старые винные погреба или на крышу в центре города, а туда попасть не так и легко (смеется).

Сергей: Нравится работа в поле, авторский надзор за реализацией собственных решений, графическое моделирование сложных узлов.

Анастасия : Потому что мне это интересно. При этом наименее приятная стороны моей работы — бюрократия — не в состоянии отвратить меня от моей любимой профессии. Во многом это заслуга коллектива компании «Интеграл»: за годы совместной работы мы сумели отработать эффективное взаимодействие с бюрократической сферой, так что теперь оперативно парируем все выпады, которые учиняет постоянно меняющееся законодательство. Требования, нормативы, сроки: давление постоянно растёт — но мы успешно отвечаем на все вызовы.

Сергей : Как я уже сказал, мне нравится быть исследователем. И эта профессия даёт мне возможность им быть. Даже не представляю, в какой ещё сфере я мог бы реализоваться столь же полно. Впрочем, в настоящее время подробно изучать объекты становится всё сложнее. Условия изменились, и временные рамки теперь не позволяют уделять исследовательской части столько внимания, сколько бы мне хотелось.

Юрий : Потому что мне нравится то, что я делаю, и мне приятно находиться в одном коллективе с людьми, которые тоже получают удовольствие от своей работы.

Марат: Мне нравится работа с объектами культурного наследия и разработка таких инженерных решений, которые позволяют наиболее незаметно внедрить современные инженерные системы в реставрационные объекты.

Мария: Наша работа немного похожа на работу супергероя: мы восстанавливаем и улучшаем то, что окружает людей каждый день, а жители и гости могут даже и не замечать нашу работу, но они точно отметят результат.

Сергей: Нравится работать с тем, что останется на долгие годы и принесет пользу людям.

Анастасия : В составе рабочей группы я занималась реставрацией здания Московской консерватории. Как-то раз, просматривая документы в рамках рутинной задачи, я обнаружила, что в них упоминается некий витраж, которого в тот момент уже не было. Эта информация меня заинтриговала, и я начала своё расследование: искала информацию в музеях, архивах, опрашивала людей. Выяснилось, что витраж действительно существовал, его подарили консерватории на открытие в 1905 году. На нём была изображена святая Цецилия, раннехристианская мученица, считающаяся покровительницей музыки. К сожалению, в 1941 году ударная волна от взрыва немецкой бомбы разбила вдребезги центральную часть витража. Дыру в стене оперативно заложили кирпичной кладкой, а уцелевшие фрагменты разложили по коробкам. Пришлось приложить немало усилий, чтобы разыскать людей, которые могли что-то об этом знать. Мне удалось найти специалиста, который много лет назад уже работал над идеей восстановления витража. У него нашлись и образцы стекла, и эскизы. Центральную же часть пришлось восстанавливать почти с нуля, основываясь на фотографии, для чего были приглашены лучшие мастера. После длительных дискуссий и согласований гигантский витраж был полностью воссоздан и помещён на своё законное место. Для меня эта история показывает, какую важную роль в нашей работе играет социальная составляющая, поскольку всё моё расследование строилось именно на взаимодействии с людьми.

Сергей.: Каких-то необычных историй я так сразу не припомню. Впрочем, ещё до работы с «Интегралом», была у нас одна командировка в Архангельскую область, нужно было сделать обмеры каменной церкви. Мы знали, что она стоит в глуши, но не ожидали, что добраться до цели и вернуться обратно будет настолько трудно. Мы высадились в местности, в которой до самого горизонта не было ни дорог, ни ночлега. Легкая прогулка превратилась в настоящую экспедицию. Десятки километров мы, рискуя провалиться в трясину, тащились по болотам вместе с оборудованием, спали в каких-то полуразвалившихся сараях и сторожках. Когда мы дошли до церкви, то поняли, что кроме нас, скорее всего, к ней никто не приближался многие годы. Сложно описать словами эти сюрреалистические ощущения, когда видишь прекрасно сложенные каменные стены столь далеко от цивилизации. Такие места оставляют неизгладимое впечатление. Несмотря на все сложности, мы успешно выполнили свою работу, оставив себе незабываемые воспоминания.

Юрий.: Не могу вспомнить ничего интересного — и это хорошо. Потому что моя работа связана с расчётами, вычислениями, от их корректности зависит и безопасность людей, а это значит, что чем меньше у меня на работе будет «интересных историй», тем лучше.

Мария: ​​Некоторое время после института я работала в двух смежных фирмах, в одной проектировщиком, а в другой инженером ПТО и иногда прорабом. И так получилось, что я в первой фирме участвовала в проектировании усиления фундаментов нескольких корпусов монастыря на Валдае, а в другой фирме меня отправили туда прорабом вести эти работы. Незадолго до этого я еще успела отучиться на сметчика и все сметы по этому объекту, как вы понимаете, тоже были на мне… В общем, я там «веселилась» как могла. Вела сама за собой Авторский надзор, контролировала разгрузку цемента по ночам, отчитывалась на совещаниях и защищала сметы и исполнительные.

После того, как мы сдали наши работы, с производством я завязала. С тех пор наслаждаюсь исключительно проектированием.

Но я благодарна этому богатому опыту, и сейчас в процессе проектирования стараюсь думать наперед о том, как это будут реализовывать и какие вопросы могут возникнуть в процессе.

Сергей: Благодаря коллеге в начале карьеры узнал, что такое «трубопровод под давлением», когда приоткрыл кран на трубопроводе и получил освежающий душ. Прораб потом неделю ходил и гадал, почему упало давление.

Анастасия.: В работе меня важны две вещи: во-первых, сохранность памятника архитектуры. Никакие причины делать что-то за счёт памятника не являются оправданием, это табу. Во-вторых — функциональный подход. Если какое-то нововведение хоть и не несёт угрозы сохранности здания, но не является совершенно необходимым — я от него откажусь в пользу общего исторического антуража.

Сергей.: Мне важны компетентность, последовательность и пунктуальность. Звучит просто, но это те принципы, без которых качественную работу сделать не получится.

Юрий: Важно, чтобы все решения соответствовали смежным разделам, чтобы всё было продумано. Это важно при реализации проекта.

Мария: Четко поставленная задача, адекватность и честность заказчика и всей команды архитекторов и проектировщикой.

Сергей: Дружный коллектив, наличие творческой работы, возможность работы «в поле».

Анастасия.: Внутреннее удовлетворение, которое я получаю от успешного расследования какой-то исторической загадки обычно не совпадает с масштабом наглядных и понятных результатов такого расследования, как это совпало в истории с витражом в Московской консерватории. Кстати, там же мы вскрыли спрятанную в советское время живопись с музами на плафоне Малого зала. Да, в этом проекте, что называется, звёзды сошлись. Однако чаще бывает так, что незначительная деталь выводит на большую детективную историю, которая остается за кадром. Например, в ГИТИСе у нас была очень интересная работа по воссозданию облика парадной лестницы, и хотя эта история не получила такой огласки, однако расследование было не менее сложным, чем в истории с витражом.

Сергей.: Много хороших проектов, выделить, пожалуй, можно текущую реставрацию Ростовского кремля, это серьезный вызов, с которым мы успешно справляемся. Однако я не могу сказать, что чем-то горжусь. Может быть, дело в здоровом перфекционизме, высоких требованиях к себе: мне всегда кажется, что можно было сделать ещё лучше. Кроме того, есть ощущение, что главный труд моей жизни у меня ещё впереди. Так я это воспринимаю.

Юрий.: Каждый из реализованных проектов вызывает свою особенную гордость. Отдельно хочется отметить: Здание бывшей Городской Думы (бывший Музей Ленина) — большой интересный проект, в котором я принимал участие от начала проектирования до завершения реализации. Большим вызовом была также «Боевая башня у подножья мыса развалины Малхисты», которая расположена в Чеченской Республике — у башни было аварийное состояние, и мы очень переживали, что объект не дождётся реализации, однако все закончилось хорошо.

Марат: Проведение монтажных и пуско-наладочных работ систем вентиляции и кондиционирования на объекте «Музей Павла и Сергея Третьяковых». Была проделана кропотливая работа в стесненных условиях при очень серьезных требованиях Музея к микроклимату. Также не могу не выделить проведенные проектные работы по объектам «Музей Анны Голубкиной» и «Усадьба Рябушинских». Было принято много нестандартных проектных решений в условиях реставрационных объектов с поддержанием музейного микроклимата.

Мария: Из крупных: реконструкция театра им. Рубена Симонова (теперь это Симоновская сцена театра Вахтангова) — по первым двум этажам делали серьезную перепланировку с устройством второго света, для этого был выполнен внутренний сквозной стальной каркас для усиления стен и перекрытий, который я и проектировала. А недавно проектировала усиление фундаментов и стен для дома-музея Вахтангова во Владикавказе.

Сергей: ​​Проектные и монтажные работы на объекте Павильон «Здравоохранение»" (бывший Армянской ССР) в парке ВДНХ.

Проведение монтажных и пуско-наладочных работ систем вентиляции и кондиционирования на объекте «Музей Павла и Сергея Третьяковых». Была проделана кропотливая работа в стесненных условиях при очень серьезных требованиях Музея к микроклимату.